Дугин об истории

Спасибо kireevу, посмотрел старого "знакомца" Дугина. В отличие от авторов недавних указов или от Лиз Чейни, он многое прекрасно разбирается в гуманитарных науках. Перегибает палку, когда говорит, что "нет фактов, только интерпретации", но совсем немного, не больше, чем многие преподаватели на лекции, объясняющие суть конструктивизма студентам.

( десять лет об одном и том же )

( Краткое содержание, чтобы не смотреть )

Теперь давайте разберем сказанное. Про европейский опыт правильно написал тот же kireev: Дугин ошибается... И некоторые страны в Европе могут ошибаться тоже. То, что на Украине делают с национальной историей - обидно, но понятно: зачем же уподобляться таким образцам?

По сути дела, Дугин выводит все гуманитарное знание из области науки (несмотря на заклинания "А история это наука!") в область аксиологии. "Что такое хорошо, и что такое плохо". Здесь уже содержится передергивание, но пока отложим. Главный вопрос такой: кто и по какому праву уполномочен определять, что хорошо, а что плохо в истории? По Дугину, - государство по праву силы.

( О государстве, добре и зле )

Я выделил слово "государственной" потому, что за политикой, ставшей известной как Холокост, стояло государство, также с помощью силы внедрявшее свою - расовую, нацистскую - историческую аксиоматику. Может быть, это тоже надо воспринять как урок?

Есть у призыва Дугина и еще один недостаток. Недостаток прикладной, но от этого не менее важный.

Запрет на обсуждение таких тем, как история Второй мировой войны, просто сделает российские позиции заведомо слабыми по сравнению с оппонентами, но никак не поможет утвердить собственный миф. Он закроет возможность для любого диалога, создав тысячи тупиков там, где можно было бы прийти к пониманию. И вообще, такой знаток и ценитель структуралистов, Лумана, Витгенштейна и кого он там еще назвал, не может не знать, что дискурс есть постоянная борьба за дискурсивную гегемонию, а не результат этой борьбы, и что дискурсивная победа не может быть достигнута с помощью государственного насилия, как бы Карл Шмитт не намекал на обратное.